Были и те, с кем войны велись на протяжении столетий без надежды на прочный мир (шведы). В XII веке у северных границ Китая кочевало достаточно много племён, которых жители Поднебесной считали варварами, стремясь отгородиться от их вторжений своей знаменитой Великой китайской стеной. Отметим, что сами китайцы в своей массе не особенно разобрались в хитросплетениях этнополитической ситуации за этой самой стеной и называли все проживавшие там племена по имени наиболее крупного из них — татарами. Одна из этих народностей — кочевавшие у озера Буэр-Нур монголы — конечно, затерялась бы на просторах исторических баталий, если бы не один важный нюанс: выходцем из этой семьи был Темучжин. Пройдя через многие трудности и испытания, этот человек в 1206 году стал великим ханом и изменил собственное поименование на более звучное имя — Чингисхан, под которым он и получил всемирную известность.

Описание его завоеваний могло бы занять многие страницы, но сейчас достаточно будет сказать, что каким-то непостижимым образом все окрестные народы и страны не только подчинялись ему, но и сами включались в процесс завоевания, который виделся этому грозному правителю основой всей политической стратегии. Движущееся всё дальше войско формировалось во многом за счёт покорённых народов, а их становилось всё больше и больше.

Воинов, составлявших тумены Чингиса, несмотря на их полиэтничность, современники называли или монголами, или татарами. Много позже это дало повод историкам для создания чисто книжного этнонима «монголо-татары», который, несмотря на очевидную бессмысленность с точки зрения прямого значения, с успехом используется и сегодня. 

В 1221 году, громя Хорезм, Чингисхан отправил далеко вперёд от основных войск передовой отряд во главе с Джебе и Субудеем. Это соединение прошло к югу от Каспия и через Дербент добралось до Предкавказья. Здесь ими были разбиты ясы (предки осетин), а затем половцы. Используя политику разобщения противников, монголы отправили послов на Русь с предложением заключить договор против половцев. Однако ответом уже вышедших в поход южнорусских князей стало убийство присланных к ним эмиссаров. Это сделало конфликт неизбежным, ведь для монголов личность посла была священной, что позже было зафиксировано в их главном собрании узаконений — Великой Ясе. 

Решающее столкновение с монголами произошло 31 мая 1223 года далеко в степи, на берегах реки Калка. Русское войско было полностью разгромлено, и основной причиной этого стали разобщённые действия как самих князей, так и их союзников-половцев. Впрочем, на тот момент противник имел основной целью не завоевание, а разведку. Потому, разорив расположенный близко к степи город Святополч, Джебе и Субудей ушли на соединение с Чингисом, повоевав по пути с Волжской Булгарией и пройдя на сей раз через Волгу и Яик к северу от Каспия. 

Завоевания монголов на Западе на этом не прекратились. В 1237 г. началось новое вторжение на Русь под руководством Батыя (внука Чингиса), которое на сей раз имело целью подчинение всех оказывающихся на пути народов. Первой под удар попала Рязань, за ней Коломна и Москва, потом Владимир и другие города Северо-Восточной Руси. До Новгорода, где в этот момент княжил Александр Невский, набег не докатился — может, спасли глухие леса и болота, может, распутица или что-то ещё, но разорён был лишь Торжок. После этого монголы, не дойдя ста вёрст до Новгорода, ушли в степи, перегруппировали силы и начали новый поход — в Европу через южную Русь, города которой также оказались разорены. Не миновала эта участь и Киев – «мать городов русских», как называл его летописец, сохранявший ко времени нашествия монголов значение главного центра Русской земли. 

В 1243 году Ярослав Всеволодович, получивший власть великого князя после гибели от монгольского меча в битве на реке Сить брата Юрия, должен был поехать в ставку Батыя (низовья Волги) и получить санкцию на правление из его рук. Так начиналась эпоха зависимости от Орды. Русские князья не однажды ездили и ещё дальше, в ставку великого хана (Монголия). Ярослав умер во время такого путешествия. В 1247–1249 годах вынужден был осуществить его и Александр Невский. Такие вояжи наглядно демонстрировали силу ханов, сумевших очертить своим мечом столь обширные владения, помогали осознать прочность их власти.

В основу рубрики положены работы Г. В. Вернадского, Ю. В. Кривошеева, Р. А. Соколова. 

Подвижность скандинавским воинам обеспечивал флот, позволявший наносить быстрые и внезапные удары, под которые благодаря речной сети могли попадать территории, находившиеся глубоко внутри материка. Вехи этих конфликтов отмечены в летописях и отчасти в иностранных источниках.  В 1142 году новгородские купцы («гости»), шедшие «в трех лодьях», внезапно столкнулись со шведской эскадрой, состоящей из десятков кораблей. Вероятно, противник двигался к городу Ладога, перекрывавшему путь по Волхову к самому Новгороду. Завязался бой, из которого потерявшие фактор внезапности враги сочли за лучшее ретироваться. В тот же год набег на новгородские пределы совершил отряд подвластной шведам еми. Летописец акцентирует внимание на том, что все захватчики были уничтожены («и не пустиша ни мужа»).

Но самое крупное в XII веке вторжение произошло в 1164 году. Его объектом стала все та же Ладога. Дело дошло даже до уничтожения посада, а затем и штурма крепости, который был ладожанами успешно отражён. Шведы отступили, но от продолжения похода не отказались, двинувшись далее в восточном направлении. По всей видимости, они не ожидали ответного удара и вели себя довольно беспечно. Это позволило их противникам, русской стороне, собрав силы, нанести внезапный удар. Бой оказался скоротечным и жестоким: настигнутые на реке Воронеге (приток Ладожского озера) скандинавы были наголову разбиты, а из 55 пришедших на Русь шнек 43 были ими потеряны. 

В 1187 году под ударом оказалась сама Швеция, столица которой Сигтуна была разорена вторжением отряда карел, к которому должны были примкнуть и новгородцы. Этот набег заставил выбрать более защищённое место для расположения столицы, которой станет Стокгольм. Упомянем также ещё одну весьма дерзкую акцию новгородцев — нападение на Або в 1198 году. 

В ходе этих войн произошло размежевание финских племён: если сумь и емь окончательно перешли под протекторат Швеции, то корела осталась верным союзником Новгорода. В 1220-х годах, в том числе благодаря усилиям отца Александра Невского Ярослава, началась её активная христианизация, что ещё больше способствовало единению карел и русских. Не лишним будет пояснить, что и расселившаяся к середине XIII века в южном Приневье ижора, к которой принадлежал известный из Жития Александра Невского Пелгусий, по мнению многих исследователей, также изначально была группой, входившей в корелу. Военно-политический союз с ижорой, конечно, способствовал укреплению обороноспособности Новгорода. 

В основу рубрики положены работы П. Е. Сорокина, С. Л. Кузьмина, И. П. Шаскольского, Р. А. Соколова. 

Чтобы это понять, нужно внимательно рассмотреть немецкую колонизацию в юго-восточной части Балтики. Отправной точкой для этого стало устье Западной Двины (Даугавы), и движение вниз по ней очень скоро должно было привести к столкновению с наследниками Всеслава Вещего — Полоцкими князьями, которые, конечно, не пожелали бы мириться с отторжением их владений. Но это в ближайшей перспективе, а пока заручившись благословением Римского папы, приравнявшего в 1199 году участие в походе в Ливонию (так называли эту местность немцы) к войне на Святой Земле, захватчики основали в 1201 году Ригу. Этот город стал центром католической Ливонской епархии, предстоятель которой Альберт учредил орден рыцарей-меченосцев. Сделано это было, чтобы всегда иметь под рукой постоянный состав воинов-профессионалов. Однако это был лишь первый шаг, далее началась экспансия вглубь континента. Развивалась она довольно успешно: вскоре немцы подчинили находившиеся на Двине Герцике и Кукейнос — города, в настоящее время расположенные на территории Беларуси, а в XIII в. входившие в Полоцкую землю. К этому вскоре добавилась ещё одна угроза: в землях эстов начала свои завоевания Дания, важной вехой чего стало основание в 1219 году Ревеля (Таллин). 

Здесь важно отметить один интересный момент. Колонизация по европейскому образцу подразумевала строительство укреплённых пунктов в подчинённых землях, обязательную христианизацию местного населения и обложение его регулярными выплатами. Новгородцы поступали иначе: городов не возводили и веру огнём и мечом не насаждали, подвергаясь за последнее обстоятельство критике со стороны католических миссионеров. Что же касается крепостей, то вплоть до конца XIII века самой северной твердыней Новгорода оставалась Ладога, и даже сооружённая немцами в захваченном Копорье крепость (1240–1241 года) после её удачного штурма была срыта. 

Фактически такая стратегия подливала масла в огонь. Немцы или те же шведы рассуждали примерно таким образом: новгородских крепостей в регионе нет, значит, с их точки зрения, это не совсем новгородская земля. Её можно сделать немецкой или (как вариант) шведской, построив собственный бург. Но с точки зрения русских, такая строительная акция была актом агрессии в пределы, которые они привыкли считать своими.

Новгородцы стремились противостоять экспансии западных соседей, снаряжая в покорённые орденом области военные экспедиции (в 1209, 1210, 1212, 1217, 1222 годах). Однако прекратить её возможности не было. Крайне тревожным знаком стал захват немцами в 1224 году Юрьева, основанного в западном Причудье ещё Ярославом Мудрым. Город был переименован в Дерпт (в настоящее время — Тарту). Спустя десять лет, в 1234 году, отец Александра Невского организовал серьёзный поход, главной целью которого был этот город, но, несмотря на достигнутый успех и богатые трофеи, вернуть Юрьев не удалось.

История Тевтонского ордена между тем развивалась параллельно всем этим событиям. Будучи изначально основан в XII веке в Иерусалиме, с упадком крестоносного запала у освободителей Гроба Господня, он озаботился приобретением владений в Европе с тем, чтобы перебраться туда с беспокойного Ближнего Востока. Сначала для тевтонцев прибежищем стала Трансильвания, куда их пригласил, имея в виду борьбу с половцами, венгерский король (1211 год). 

Однако быстро выяснилось, что у самих рыцарей на уме было не только это. Они прекрасно справились с первоначальной задачей, но после её выполнения вовсе не собирались останавливаться на достигнутом и продолжали укрепление собственной государственности, которую уже начали как бы невзначай деловито сколачивать. Это вызвало озабоченность венгерского монарха, и он попросил их удалиться, подкрепив просьбу военной силой. Орден перебрался в подвластную польскому королю Кульмскую (Хелминскую) землю, расположенную на границе региона, где проживало славянское племя пруссов. Военные действия рыцарей против них оказались столь удачны, что спустя несколько десятилетий от этого народа осталось одно название, сохранившееся в топониме Пруссия. Но самое главное, польский король оказался менее дальновиден, чем венгерский, и тевтонцы сумели здесь закрепиться. 

Дела меченосцев во второй половине 1230-х резко испортились: они не выдерживали напряженной борьбы, тем более что у них появился новый противник — литва, которая к середине XIII века находилась на пороге создания собственной государственности. Серьёзным ударом стало поражение, которое орденские братья потерпели от этого нового противника в 1236 году при Сауле (вероятно, у современного Шауляя). Примечательно, что в этой битве на стороне немцев сражались двести псковичей, из которых домой вернулся лишь каждый десятый. Описанный в житии Александра Невского визит к нему вице- магистра Андреаса фон Вильвена (Андрияша) позволяет предположить, что санкция от Новгорода на такую союзническую помощь у Пскова имелась. 

Произошедшее заставило меченосцев искать пути выхода. Переговоры об их возможном объедении с более успешным и сильным Тевтонским орденом шли уже давно. Теперь же при посредничестве католических иерархов они были форсированы, и в 1237 году слияние стало фактом. Это позволило немцам оправиться от понесённого урона и продолжить экспансию на Восток, куда изначально был устремлён хищный взгляд захватчиков. 

Кстати, о хищниках. В обиходе за тевтонцами закрепилось наименование «псы-рыцари». Однако мало кому известно, что это прозвище получило распространение благодаря подданному германской империи Карлу Марксу, охарактеризовавшему рыцарей таким образом в своих «Хронологических выписках» — предназначенном для личного использования конспекте по всемирной истории. Так что, используя данный термин, не забываем о копирайте. 

В основу рубрики положены работы И. П. Шаскольского, Р. А. Соколова.

Уже в 1239 году литва на короткий срок сумела захватить Смоленск — важнейший город на верхнем Днепре. Сразу же был организован поход, во главе которого стоял отец Александра Ярослав Всеволодович, и город был без особого труда отбит. Однако поручиться за то, что нечто подобное не повторится, например, в землях Новгорода, разумеется, никто не мог. 

Дабы не допустить такого развития событий, по инициативе Александра началось строительство укреплённых пунктов (городков) по Шелони. Эта река, название которой ассоциируется с битвой 1471 года, фактически положившей конец новгородской суверенности, уже направлением своего русла создавала естественную границу Новгорода на западном рубеже. Появление же крепости на ней должно было этот рубеж серьёзно укрепить. Некоторые из этих городков, например, Порхов, существуют и сейчас; другие, например, Городок (Солецкий район Новгородской области), сохранились лишь в виде поросших лесом и травой холмов, в очертании которых угадываются когда-то мощные валы и стены, построенные по инициативе Александра и новгородцев в 1239 году.  

Все факторы внешней угрозы, о которых шла речь (Орда, Орден, Швеция, Литва), сохраняли свою действенность на протяжении долгого времени, которое намного превосходило жизненный путь Александра. На период его возмужания (начало 1240-х годов) пришёлся момент, когда все они особенно обострились: монголы прошлись огнём и мечом по северо-востоку и завоевывали юг Руси, шведы попытались очередной раз закрепиться в Приневье, немцы перенесли удар непосредственно на земли Новгорода, ситуацию обостряло и усиление литвы. 

Стоит подчеркнуть, что уже на этом (первом) этапе биографии Александра можно отчетливо проследить значение его деятельности не только для судьбы будущей отечественной государственности, но и наших ближайших соседей, территория которых в XIII веке оказалась столь притягательная для устремлений крестоносцев Запада. И, конечно, борьба против общего врага жителей Полоцкой и Новгородской земли, а также общее бедствие — монгольское разорение — способствовали (наряду со многими другими факторами) формированию буквально на генетическом уровне братского взаимовосприятия народов нынешних Беларуси, России и Украины.

В основу рубрики положены работы Ю. Кривошеева, Р. А. Соколова.